Смех дракона - Страница 71

Последний

И жалили звездные осы, срываясь с чернильного августа,
И где-то молчала гитара, дыхание набирая,
Проблемы, ответы, вопросы, трава, как пустые слова, густа,
Я видел, я знаю, я старый; я помню изгнанье из рая.
Забьюсь в немоту, как в скворешник, –
Последний оставшийся грешник.

Зеркало

Срифмуй вино – говно, напейся в хлам,
Богема ночью, утром стань амебой,
Завейся спирохетою флеш-моба
И жди опять пришествия бухла.
Ты типа бог, ты типа андегра…
А в зеркале все тот же хрен с бугра.

Сон разума

Мы снимся планете – со всем нашим визгом,
С тоннелем метро, с буровой установкой,
С рекламой, где киска, и миска, и вискас,
С ухмылкой начальства, гнилой и сановной,
С буклетом святоши, с колготками шмар…
Мы снимся планете, как давний кошмар.

Седина

Тонет двор в снегах-снежищах,
Как богач в деньгах-деньжищах,
Оккупирован водой,
За ночь ставшею седой.
Утром гляну из окна –
Седина.

Дон Кихот

Кому охота
Быть Дон Кихотом?
Оставлю мансы,
Подамся в Пансы.
На все умелец
Помимо мельниц.

Пятая графа

Для русских я – жид, для украинцев – жид,
И русский – для израильтян.
Родная планета, покрепче держи,
Не то провалюсь ведь к чертям.
Мой паспорт изучит рогач-погранец…
А я-то надеялся – это конец.

Сиеста

Когда я чувствую, что гений
Меня оставил на часок,
Я предаюсь безбрежной лени,
Изобретая колесо.
Да, я не первый с колесом,
И что с того? Я невесом.

Беллетрист

Одни говорят: больше экшн!
Другие: глаголом рази!
И будешь, писатель, успешен,
Иначе утонешь в грязи.
И экшн гоню, и ражу,
Дабы возрасти тиражу!

Завистнику

Мой завистник, мой красавец, мой бесценный благодетель,
Без тебя я – ноль без палки, щепка на лесоповале,
А с тобой я – бог в машине, дом богат, здоровы дети,
На красавице женился, годы сил не подорвали…
До тех пор, пока ты рядом, до тех пор, пока со мною,
Я зимой цвету и пахну, будто лилия весною!

Прага

Взрыв желтой листвы из-под Карлова моста,
По краю – святые, святые, святые…
Как будто евреи скитались в пустыне
И выбрели к Праге, построясь по росту,
И смотрят: туристы, менялы, вода…
Спасибо, Моше, что привел нас сюда!

Зарисовка

Эмигрирую в навсегда –
Обтекает с гусей вода,
В Вифлееме коптит звезда,
Под мостом у клошаров праздник,
Каждый – пьяный, и каждый – разный,
И у каждого – борода.

В сетях

О жисть, ты жесть!
О жисть, ты cool!
Молчи уже,
Закончи scool…
Рожая смысл под каберне –
Не все то мысль, что в интернет.

Призрак

Я жлоб и жмот, я циник и прохвост,
Я – недостаток, возведенный в степень,
Мне не уйти в дымящиеся степи,
Мне не взорвать под эшелоном мост.
Но если я таков, каков же ты,
Глядящий на меня из темноты?

Фантастическое допущение

Допустим, ты – пришелец жукоглазый,
Со жвалами, в хитиновом покрове,
Рожденный на планете Ыбламаунт
В созвездии Нелепо-ли-намбяше,
И, ветром галактическим несомый,
На био-крио-трио-звездолете
К нам в мегаполис тупо залетевший,
Как залетает дура-малолетка,
Поверив ослепительному мачо.
Допустим, ты родился при Иване
Не Грозном и не Третьем – Годунове,
Хоть никаких Иванов Годуновых
В истории отнюдь не наблюдалось,
А тут, гляди, взяло и наблюлось.
И с этой исторической развилки,
Чудес в ассортименте стартовало:
Отечество без каверз процветает,
Америка накрылась медным тазом,
И в космос полетели москали.
Допустим, ты – король подземных эльфов,
Гномья лесного принц и канцлер орков,
Ты – посох мага, ты – топор героя,
Ты – болт из потайного арбалета,
И артефакт чудесный – тоже ты.
Вокруг тебя империи трясутся,
На кладбищах пируют некроманты,
Сражаются друг с другом кто попало,
А ты им и руки не подаешь,
Поскольку и велик, и бесподобен.
Допустим, ты – фантаст-недописатель,
Который допускает то и это,
Воображает множество безделиц,
Придумывает массу несуразиц
И кучу зарабатывает денег
Таким своим извилистым талантом.
Нет, денег мы, пожалуй, не допустим –
Уж больно фантастично допущенье.
Но в остальном…

Еврейская романтическая

Говорит Абраму Сара,
Исхудавшая с лица:
– Мне бы юного гусара,
Чтобы тройка у крыльца,
Мне б не скука-синагога,
А цыганский тарарам…
– Тарараму будет много, –
Обещает ей Абрам.
Говорит Абраму Сара,
Располневшая с торца:
– Мне б лихого комиссара,
Мне б в кожанке молодца!
«Маузер» – не поц на идиш,
Продразверстка по дворам…
– Разверстаю в лучшем виде, –
Обещает ей Абрам.
Говорит Абраму Сара,
Разобидевшись в сердцах:
– Мне пиры бы Валтасара,
Ламца-дрица-оп-ца-ца,
Клеопатрины затейки
Да сады Семирамид…
– Чай допей да пропотей-ка! –
Ей Абраша говорит.
Говорит Абраму Сара,
Вся, как к Пейсаху маца:
– Да и ты еще не старый,
Если тронуть слегонца.
Что гусары-комиссары? –
Чистый цурес, стыд и срам,
Сексуальные корсары…
То ли дело мой Абрам!

* * *

У стиха с размером плохо,
Да и с рифмою беда,
Поздно плакать, поздно охать –
Не годится никуда.
Полумертвый, в неглиже,
Ляжет он, как в гроб, в ЖЖ –
Приходите, тети-дяди,
Полюбуйтеся уже!

Мудрость

Кто к дебилам толерантен,
Тот однажды станет Буддой,
Доберется до нирваны,
Внидет в царствие небес.
Кто терпим к трамвайным хамам,
Обретет корзину счастья,
Станет чудом благовонным,
Подчинит себе астрал.
Кто душою к идиотам
Преклонится, не лукавя,
Тот познает сущность Дао
И прославится в веках.
Если спросите, откуда
Я узнал такие вещи,
Я отвечу: с детства знаю,
Ибо мне не повезло.
Ненавижу идиотов,
Не терплю трамвайных хамов,
Плохо отношусь к дебилам
И сержусь на дураков.
Раз я весь несовершенен,
На ножах с Великим Дао,
И не Будда я ни разу –
Значит, вот причина бед!