Смех дракона - Страница 69

* * *

Несогласные хоть в чем-то
Несогласных по-любому
Чаще посылают к черту,
Реже посылают к богу.
Мне их не переиначить,
Не осалить, не ославить…
Не туда послали? Значит,
Не хожу, куда послали.
Не иду в поход за богом,
Не иду в поход за чертом…
Только что ж за мной, убогим –
Черный с белым, белый с черным?

* * *

Смеясь, прощайтесь с прошлым,
Хорошие мои,
Ведь вам, моим хорошим,
Не светит, не стоит,
Не пляшет, в перспективе
Не радужно блестит…
Когда хандра в активе –
Тогда песок в горсти.

Молитва
Б. Окуджаве

Господи, миленький, дай нам немногого,
Так, чтоб хватило чуть-чуть.
Кесарю – слесаря, Гогу – Магогово,
Чудо-рецептов – врачу.
К пиву – рыбешку, подлещика ржавого,
Выпьем, глядишь, и споем.
Мне – не Вийоново, не Окуджавово,
Маленькое, да свое.
Господи, сладкий, тебе ведь без разницы,
Вышней руке не скудеть,
Не перепутай: на улице – праздника,
Длинных волос – бороде.
Всех ублажи: неврастеника – стансами,
Лирика – хищным совьем.
Мне – не Самойлово, не Левитанское,
Маленькое, да свое.
Господи, лапочка, миленький боженька,
Глазом зеленым сморгни:
Книжнику – водочки, месяцу – ножика,
Хаму – случайной ругни,
Сломанной ветке – без боли отмучиться,
Ране – здоровый рубец.
Мне – это знаешь ли, как уж получится,
С памятником или без.

Неравнозначье

Как хочется быть лучше остальных,
Не прилагая к этому усилий!
Нас в этот мир на равных пригласили,
А мы неравнозначием больны.
О, препинанья знак – неравнозначье,
Ты говоришь: я – так, а все – иначе!
Как хочется стоять особнячком,
Снабдив себя особой упаковкой, –
И хвост держать без допинга морковкой,
И без виагры хер держать торчком!
Неравнозначье – ты в конце строки
За нас, любимых, держишь кулаки.
Как хочется воздвигнуть пьедестал,
Не утруждая тело воздвиганьем,
Не утруждая душу содроганьем,
А так, чтоб к воскресенью взял и встал.
Неравнозначье – обалденный знак,
Когда его мы видим в сладких снах…
Как хочется с большого бодуна,
Когда в башке гуляют эскадроны,
Себе – икру, а прочим – макароны,
Себе – коньяк, а прочим – ни хрена.
Неравнозначье – прелестью маня,
Ты для меня, ты точно для меня!
Как хочется… Но вдруг чужой абзац
Возьмет да и начнется новым знаком,
И не на постамент тебя, а на кол,
И не в почетный круг тебя, а за,
За шкирку, за красивые глаза –
Давай, дружок, нагнись и полезай…

* * *

Научите смешить, научите смеяться,
А пугать и рыдать я умею и сам,
Научите носить оловянные яйца
И звенеть, чтобы гул к небесам.
Научите гаерской нелепой ухмылке,
Нацепите на темя дурацкий колпак,
Разбросайте под ноги огарки, обмылки –
Подскользнусь… Заливайся, толпа!

* * *

Финал провален. Был роман –
И нет.
Злодею – мрачная тюрьма,
Герою – свадьбы кутерьма…
Я лучше сунусь, как в карман,
В инет.
Там, в виртуальных шалашах
Иной роман.
Какие страсти тут шуршат,
Какие кролики спешат,
Какие мысли гоношат
В умах!
Шуми, безбрежный Вавилон,
Кипи! вари!
Мы, кто тобою взят в полон,
Вдыхаем твой одеколон,
Жуем твой сладкий поролон –
И до зари
Курлычем преданным хайлом,
Как сизари.
А за окном проходит жизнь,
Прошла совсем,
Вот двадцать пять тебе – держи!
Вот тридцать пять тебе – дрожи!
Вот сорок – сколько? подскажи…
Вот сорок семь.
И белка тощая бежит
В том колесе.
Был ночью весел и красив,
С утра узнал:
Не все акулы – караси,
И хоть проси, хоть не проси,
Хоть взятку Господу неси,
А слит финал.

Одиссей

Возвращаешься, зная, что скоро – дом,
Дети, жена, отец.
Мама.
Возвращаешься с некоторым трудом,
Нет, не прямо.
Зато упрямо.
Возвращаешься с орденом на груди,
Сильный, праздничный,
Загорелый,
Возвращаешься, зная, что впереди –
Лук
И стрелы.

* * *

Не готовьтесь ни к чему,
Все равно ведь не удастся
Дать Костлявой по мордасам,
Прежде чем уйти во тьму.
Не готовьтесь уходить,
Все равно ведь не случится
Встать оскаленной волчицей
С малышами позади.
Не готовьте гроб-жилье,
Не заначивайте места
На кладбище, как невеста
Копит юбки и белье.
Уходя без подготовки,
Не считая дней и дат,
Спустим жизнь, как солдат –
Спусковой крючок винтовки.

Смятение

То ли я, то ли ты, то ли в гайки болты,
Да, я помню, старик, не болты, а винты,
Или даже шурупы,
Но в конце этой всей суеты, маеты,
Тягомотины, скачки: дом, дети, понты –
Мы, как водится, трупы.
То ли ты, то ли я, то ли бочка вранья,
Да, я помню, старик, в этой бочке – коньяк,
Или даже варенье,
Но деревья стоят, херувимы парят,
В чаше выдохся яд; только мы – слышишь, брат? –
Мы закончим паренье.
То ли здесь, то ли там, плохо в гайке болтам,
Да, я помню, старик, всем котам по кустам,
И кто точен – тот прочен,
Но подбита черта, впереди темнота,
Мы лежим и молчим, и уже ни черта
Не хотим и не хочем.
То ли шаг, то ли швах, то ли пень в головах,
Да, я помню, старик, нас помянет молва
И парнишка с гитарой,
А пока дерн, трава, и старуха права,
Та, что ходит с косой и бурчит: черта с два,
Не уйдете от старой!
То ли свет, то ли тьма, едет в Гжель Хохлома,
Да, я знаю, старик, так и сходят с ума,
Не добравшись до Гжели, –
Но хотя бы сума, или даже тюрьма,
И кричу тебе в самом финале письма:
Неужели, старик?
Неужели?

* * *

То ли звезды, то ли ангелы,
То ли перья из души…
Тридесятое евангелье
По-другому напиши,
Мол, не в яслях, а в роддомике,
Не волхвы, а акушер,
И горел на подоконнике
Апельсиновый торшер,
И сопел, пыхтел, причмокивал,
В рот забрав тугой сосок,
Тот, чей мир – пеленка мокрая,
Тот, чей жребий был высок,
Выше неба, выше синего,
Где закат зажег свечу…
Что же дальше, ты спроси меня,
Не отвечу – промолчу.
Ах, не пишется, не пишется,
Не выходит, хоть убей,
Занавеска не колышется,
Не пугает голубей,
И хоть начерно, хоть набело,
А к кресту судьба спешит…
То ли звезды, то ли ангелы,
То ли перья из души.